Роды, которые я не могла даже представить. Часть 1

7 мая я проснулась от сильных схваток. Начала считать — полтора часа, лёжа в кровати, в спокойном состоянии — и схватки ритмичные, усиливаются. «Неужели, началось?»

Регулярно прихватывать начало еще накануне. Мы поехали за цветочными горшками, и я боялась, что мы не успеем оттуда выбраться. Я даже звонила Арине, чтобы она была готова на всякий случай. Но все затихло: я легла спать и спокойно проспала целую ночь.

— Кажется, я рожаю! — такими словами я разбудила мужчину. Вадим выглядел very exited, предложил скорее звонить Арине.

Я не спешила радоваться, потому что сценарий моих прежних родов сидел очень глубоко. У Акушерство. клаб по контракту есть предродовая встреча с акушеркой, когда вы обсуждаете план, желаемый сценарий, страхи — всё, начиная от подробностей прежних родов до обсуждения «золотого часа» — когда перерезать пуповину, когда можно забрать ребенка на осмотр/взвешивание. На этой встрече я сказала Арине: «Вот есть у меня ощущение, что я начну рожать, а потом все заглохнет, и дальше все будет по привычному сценарию».

Поэтому мы решили сделать так: когда все начнется, Арина заедет за мной и отвезет меня в ПМЦ, если мы убедимся, что процесс действительно идет и не собирается останавливаться.

Пока Арина ехала, я анализировала не только физическое состояние, но и эмоциональное. И здесь у меня случилось первое открытие. В голове крутились мысли: «Ну вот, Арина сейчас зря приедет… Так рано встала… Так неудобно, что я ее разбудила. А у нее же там дети… А еще работы сколько: и клиникой она руководит, и акушерством, и учится еще… И тут я еще со своими родами».

Я поняла, как глубоко в моем характере сидит мерзкая такая черта: желание не доставлять никому беспокойства. Вот это вот советское «НЕ МЕШАЙ! ТУТ ЛЮДИ РАБОТАЮТ», эти отголоски ничтожной самооценки из детства. Я не могу представить, что людям может быть важно или даже приятно помогать мне.

Мне кажется, что даже если я плачу огромные деньги (как во вторых родах), я обязана быть удобной, комфортной, делать так, чтобы никому не помешать… Это моя ответственность, чтобы все прошло гладко. И в итоге это задавливание собственных желаний, наплевательское отношение к своим границам превращается в обиды, в плохо сделанную работу — никому не хорошо от того, что я загнала себя в угол.

В этих родах я несколько раз плакала от странной смеси горечи и счастья от понимания разных вещей про себя. Но осознать — это еще не значит освободиться.

Когда Арина приехала, я сразу вся напряглась в ожидании следующей схватки. Мне очень хотелось быть «хорошей девочкой» и правильно рожать здесь и сейчас. Арина привезла с собой ощущение релакса: она не требовала от меня результатов и правильных показателей, и казалось, только я в этом процессе напряжена и чего-то жду от себя.

Я доделала тренировку из #SektaCare, мы включили кино, но я не могла сосредоточится: мне казалось, что схватки слабеют, а регулярность теряется.

— Что мне делать? Мне ходить? Мне приседать? — спрашивала я Арину — и в этом вопросе на самом деле было очень много всего, что я считывала у себя на бэкграунде: «Ты торопишься? Что мне делать, чтобы ускорить процесс? Мне надо ускорить процесс? Как быстро нам нужен результат?»

— Делай, что хочешь. Или ничего не делай! 🙂 — Арина улыбалась и как будто расслаблялась еще больше, демонстрируя мне спокойствие и неторопливость. Во мне все скрежетало, как будто огромный завод пытался остановить все свои конвейеры. Я просто не могла перейти в другой режим, расслабиться.

Мы пошли на крышу, взяли фотоаппарат — кажется, вся Москва еще спала, и вокруг была такая атмосфера спокойствия, Вадим и Арина тоже были на этой волне, и я потихоньку начала успокаиваться.

Схватки то уходили совсем, то возвращались, но уже не такие сильные. Я начала проговаривать вслух: «Так, ну, ничего страшного, сегодня не рожаем — отлично: мы успеем пересадить цветы».

Как только я расслаблялась и переставала ждать от себя результата, все во мне менялось, расслаблялось, я прекращала думать о схватках и они шли или не шли своим чередом. Я перестала связывать их с происходящим здесь и сейчас, я увела их из фокуса гиперважности, и, когда этот прицел снова съезжал на схватки, я старалась расслабиться еще больше.

Потом мы пошли завтракать — в этот момент я совершенно перестала верить, что роды начались, и я стала активно отправлять Арину на работу/домой/по более важным делам. Даже здесь я не могла перестать контролировать и перестать думать о том, что у Арины могут быть дела поважнее меня.

Важным этапом в моей подготовке к родам стало чтение книг Одена, в частности — «Кесарево Сечение». Не пугайтесь названия: там действительно очень ценная информация обо всем, что касается родов. Книги мне подарила Лера Пушкина, штатный акушер-гинеколог #sekta и A-medclinic. Лера, спасибо за бесценный подарок!

Из этой книги я узнала о том, что во время родов у женщины должен выключиться неокортекс — отдел мозга, который отвечает за контроль. Так вот, как вы уже поняли, в процессе родов мой контроль не то что не выключался — он как будто включался на полную мощность. Еще бы: тут ведь речь о моём ребенке! Как тут расслабиться?!

— Я никуда не тороплюсь, но, если хочешь, можем попозже съездить вместе в клинику, поставим тебе КТГ, и если все не будет усиливаться — я отпущу вас домой.

Я постоянно говорила Арине, как я напряжена, как я жду схваток. И тут же проговаривала вслух, как самовнушение: я никуда не тороплюсь, ничего страшного, что роды не начинаются. Я могу и до 10 мая ходить, и до 15. Для меня было важно проговаривать все это, чтобы не сваливаться в мыслях в прежний сценарий: «нам нужен результат».

Мы вернулись домой и решили покрасить оставшиеся двери в спальне. Арина смеялась, что еще никогда не занималась ничем подобным с роженицей.

В какой-то момент мне захотелось прилечь, я начала говорить об этом — в этот момент внутри меня щелкнуло что-то еще. Я начала говорить о своих ощущениях и чувствах, разрешила себе быть слабой и немного отдохнуть, смотреть, как Арина красит дверь.

Разрешить себе отдохнуть… Просто полежать, просто расслабиться. Для кого-то это может звучать диким: как можно этого не уметь? За это время я читала много достаточно высокомерных высказываний про женщин, которые разучились рожать и выполнять свою женскую функцию. На это я могу ответить так: мы не выбираем свои травмы, но мы выбираем исцеление, и с каждым это происходит в свое время.

Для меня исцелением стала Арина и ее акушерский подход, мой прежний опыт, мои дети. Возможно, кого-то вдохновит мой рассказ. Все мои тексты я пишу с надеждой, что этот опыт будет полезен тем, кто похож на меня, а для тех, чьи роды и так прошли идеально с первого раза, — это взгляд с другой стороны, такой тренажер эмпатии.

Ближе к обеду мы докрасили двери и поехали в A-medclinic. Арина сделала мне КТГ, посмотрела на кресле: шейка уже была раскрыта на несколько сантиметров, но еще не до конца сглажена. Процесс шел, но шел, не торопясь — с таким раскрытием и целым плодным пузырем можно ходить еще несколько дней. После осмотра Арина отправила меня к Лере Пушкиной в кабинет, чтобы она посчитала объем вод.

Я была рада своему раскрытию — значит, схватки шли не зря! В прекрасном настроении мы поехали домой, договорились с Ариной, что она тоже заедет к детям, и мы будем на связи.

Мы с Вадимом вышли из такси на километра два дальше от дома, чтобы зайти в хозяйственный магазин, подготовить все для пересадки растений (у нас дома есть настоящие деревья, так что операция нас ждала достаточно серьезная: с разбиванием бетонного куба-кашпо, уборкой большого количества старого грунта).

С покупками из хозяйственного мы шли, останавливаясь каждые 300 метров: я дышала на схватках, но при этом старалась не сосредотачиваться на этом процессе, не контролировать ход событий. Мне важно было увести контроль в другие области — например, на пересаживание растений. 🙂

По пути мы зашли в маленький ресторанчик Абу Гош, рядом с нами на улице сидела семья с младенцем. Я дышала на схватках и поглядывала на маму с малышом, представляла, как в ближайшие дни мы придем сюда уже в новом составе.

Мы вернулись домой около 19:00 — я чувствовала себя очень уставшей, потому что проснулась в 4 утра и больше в течение дня поспать мне не удалось. Приехала Стася (наша цветочная фея) и Кирилл — мой друг и крестный Мирона. Мы начали масштабную операцию — весь пол был в земле и бетоне, предстояла не только пересадка, но и уборка после.

Арина по телефону настойчиво отправляла меня спать, но мне хотелось участвовать в процессе: ум был так возбужден, что заснуть я бы точно не смогла.

Схватки были уже достаточно сильные, и к окончанию всех пересадочных действий я была готова вызывать Арину снова, уже без всяких мыслей «а вдруг я не рожаю».

В какой-то момент мне стало немного страшно, потому что так далеко в родах я еще не заходила. Схватки шли уже 18 часов, а я все еще была дома. В этот момент я подумала: если бы мы приехали в роддом утром, к этому времени я бы уже точно родила. Амниотомия — эпидуралка — полное раскрытие и вкусный ужин после родов. 🙂 Но нет, в этот раз мы не поторопились, и у меня появилась надежда, что в этот раз уже точно все будет по-другому.

Арина приехала, посмотрела меня и мы решили ехать в ПМЦ. Город уже спал, по свободным дорогам мы доехали до Севастопольского очень быстро.

— Будем будить Татьяну Олеговну?
— Пусть отдыхает! Мы, если что, и с дежурной бригадой справимся.

Мне казалось, что роды случатся вот-вот. Как же я ошибалась… 🙂

Продолжение — в следующей части.

Ольга Маркес